понедельник, 26 февраля 2007
...Хотел я написать два фанфика -на 23 февраля и 8 марта соответственно. С темой последнего оприддделился быстро, благо после перемывания косточек моей приемной дочери в десятке тем на форуме должен был сделать что-нибудь хорошее. Потом, почитав пост у Тихе об этих двух праздниках, решил схулиганить и поменять фики местами, благо оба они связаны с "некими подменами" -и в ответ на поздравления одарить прекрасную половину человечества.
Но увы... не успел. Можно было бы дождаться восьмого числа, но я тут подумал -а кто его знает, что может случиться, ведь один раз я уже не осуществил желаемого.
В общем, с опозданием и извинениями, ибо лучше поздно чем никогда.
Посвящается всем прекрасным эреа,
а также
Айрис - лучшей из всех Окделлов и ... так и быть, ее бестолковому братцу.
Отдельная благодарность Ире66, без ее великодушной помощи у меня вообще ничего не получилось бы.
Праздничный фик ( кстати название я так и не придумал, и приму любую помощь
) -под морем и в комментах.
читать дальше
...Дикон и Айрис были как одно лицо с Эгмонтом,
а Эдит и Дейдри удались в матушку…
Надор. Начало осени 397 года круга Скал…
Айрис Окделл шла прощаться с братом. Чего стоит матушкина нотация, выдваемая за напутствие? Чего стоят холодные, пустые слова, предписанные этикетом послушной сестре Человека Чести? Ричард заслуживает большего. Завтра Эйвон Ларак повезет брата в столицу, а оттуда в школу Лаик, заведение для юношей знатнейших семейств страны. Повезет, потому что Квентин Дорак ничего не забывает и вертит как хочет тряпкой-королем. И король вспомнил о сыне мятежника и призвал его на службу. Дядюшка подозревал в этом злой умысел и даже пытался спорить с матушкой – кажется, впервые за пять лет. Непривыкшая к возражениям матушка настояла на своем, а потом привычно сорвала зло на старшей дочери. Как и всегда. Дикон говорит, что при отце было гораздо лучше, но она уже почти не помнит. День сменяется днем, дождливое лето – холодной зимой… А она, она умирает здесь, в этой стылой, серой, проклятой клетке!
В груди вспыхнула и рванулась наружу привычная боль, стало почти невозможно сделать выдох, закружилось голова – Айрис схватилась за стенку и заставила себя вздохнуть несколько раз, глубоко и ровно. Вроде бы обошлось.
Теперь брат уедет, и она останется одна, если не считать сестренок, но Эдит и Дэйдри младше и сами нуждаются в сочувствии. Ричард не мог ее защитить, но с ним можно было поговорить, украдкой обменяться понимающим взглядом, а это так важно, если ты заживо погребена в древней рассыпающейся могиле. Холодными и тоскливыми зимними ночами, когда замок погружался в сон, приобретая пугающее сходство с фамильным склепом, она пробиралась в комнату брата, и они сидели ночь на пролет, завернувшись в единственное, изъеденное молью одеяло, жалуясь и жалея друг друга. Во время приступа Дик всегда искренне пугался за нее, сидел у постели. Но приступы повторяются все чаще и чаще, как она ни пытается бороться
Как все-таки ему повезло! Выросшая в доме, где все было пронизано высокомерным лицемерием, Айрис Окделл поклялась, что никогда не будет врать, по крайней мере себе самой. Она одновременно боялась за брата, грустила из-за его отъезда и в то же время страшно, жутко, почти нестерпимо ему завидовала. И пускай Окделлов не любят, пускай кругом только недоброжелатели и враги, чего стоят все злодеи мира по сравнению с матушкой и ее порядками! Она отдала бы все за возможность уехать вместе с братом!
Айрис прошла по пыльному, обшарпанному коридору, где щели в стенах были завешаны древними, покрытыми плесенью гобеленами и, обойдясь без стука, толкнула дверь, ведущую в комнату Ричарда.
***
Герцог Окделл, взъерошенный и мрачный, забрался на кровать с ногами, не снимая сапог, и с таким унылым видом уставился в раскрытое окно, словно вот-вот ожидал увидеть в сгустившихся вечерних сумерках собственную похоронную процессию. Судьба наградила братика весьма сомнительным достоинством – смелый и порывистый, Ричард умудрялся переживать все неудачи и радости заранее, причем грядущие беды в его глазах выглядели ужаснее, чем на самом деле. Несмазанные дверные петли громко заскрипели, Дикон подскочил на месте как ужаленный, поспешно сбрасывая с кровати ноги, однако, убедившись, что это не матушка, а всего лишь сестра, медленно и даже нарочито вернулся в первоначальное положение.
- А, это ты… – буркнул Ричард и подвинулся, освобождая место. Айрис присела рядом.
Если бы в комнату вошла маменька, главе Дома Скал изрядно влетело за неприбранную постель и сапоги, а значит, брат выражает крайнюю степень протеста, на которую способен. Нет, только посмотрите на него: лежит и дуется на весь свет! И это вместо того, чтобы вопить от радости?!
- Чем кончилось?
Дикон повернулся и глянул на сестру глазами приговоренного к утоплению щенка:
- Все без толку! И Эйвон и даже отец Маттео говорили столько всего… Да разве она будет слушать? – мрачно пробормотал брат.
- Ну и радуйся! – не сдержалась Айрис. Ее не услышали, поглощенные прощанием со всем белым светом:
– …Прощай, дорогая сестренка, надеюсь, еще когда-нибудь увидимся…
- Всего через полгода. Конечно это не много…
- Целых полгода!
- Как, ты не хочешь ехать? - Как такое возможно?
- Да я бы все на свете отдал, только бы остаться дома! – всхлипнул брат с отчаянием.
А он это серьезно! Лица на нем нет, весь скуксился, если бы не фамильная гордость, может, и заплакал. Но, как известно, Окделлы не могут позволить себе роскоши плакать, зато обязаны делать множество других вещей. Лучше бы они рыдали.
- Айри, я не хочу в этот «Загон»! Лучше война… или чума. Жить среди врагов, подвергаться обскорблениям… - жаловался братец. Впавший в тоску Дик вызывал у Айрис раздражение и жалость одновременно. Как можно быть таким глупым и не понимать своего счастья?
- Оскорблениям – привычно поправила Айрис, думая о своем. Ричард только дернул плечами – Какая мол разница? Когда Ричард был маленький, он коверкал слова, особенно если волновался – что выводило из себя матушку. С возрастом смешная привычка сошла на нет сама собой, но иногда еще давала о себе знать.
- Не иметь возможности отвечать ударом на удар, что может быть горше для дворянина!
А ведь ему действительно страшно. Страшно оставить постылый, но привычный мирок и сделать шаг в неизвестность.
- Зато перед тобой откроется совершенно другая жизнь.
- Захватчики и предатели сделают все, чтобы превратить мою жизнь в ад! Ты же знаешь! Только как объяснить это маменьке?
В ответ Айрис хмыкнула. Никак. Грустно и смешно: она продала бы Чужому душу, за то чтобы уехать отсюда, а брат страстно жаждет остаться. Ну почему в жизни все так несправедливо устроено!
И тут на Айрис Окделл снизошла мысль - неожиданная, да что там - просто неприличная для девицы ее положения. Жутко неприличная, прямо таки непристойная. За такой вопиющий проступок ее ждет бесчестие, матушкино проклятие, а может быть, что и похуже. Именно поэтому Айрис сразу же схватилась за нее, словно утопающий за протянутую палку.
- А знаешь, - медленно протянула дочь благородного Эгмонта - я бы могла сделать так, чтобы ты, раз уж не хочешь… Ты точно не хочешь?
-
-
26.02.2007 в 16:39- Так вот, чтобы ты остался дома!
- Пойдешь просить матушку? – Дикон скривился. – Безнадежно.
- Нет, я не о том. Вот представь: я отправляюсь в Лаик вместо тебя!
- Ты с ума сошла, - промямлил братец Ричард, широко распахнув серые глаза.
- Мы с тобой очень похожи – все так говорят! – заявила Айрис - Я бы могла переодеться в твое платье.
- Это неприлично! – вякнул было Дик.
- К Чужому приличия! - отрезала Айрис. - И выдала бы себя за тебя. А ты остался бы в Надоре.
- Ну да? – удивление на лице братца сменила глуповатая улыбка. Похоже, решил, что сестра предлагает ему такую вот игру. Если бы он знал, насколько она серьезна – вывалился бы в окошко. – Какой из тебя мужчина? Тебя сразу же поймают. Матушка, Эйвон…
- Дядюшка удивительно рассеян, и если не лезть ему на глаза – он ничего и не заметит. А в столице меня… тебя… в общем нас никто не знает.
- И ты бы отправилась в «Загон»? Девушка?! Айри, ты… ты с ума сошла!
- Это я уже слышала.
- В Лаик женщинам нельзя! Да и вообще – ты, среди всех этих навозников. Я… я бы не позволил тебе оказаться среди… и в общем… мало ли что может случиться!
- Что-что-что? – холод в голосе Айрис мог бы заморозить пруд средних размеров - Герцог Окделл считает, что со мной может случиться... нечто непристойное?
- Нет, я не это имел в виду. Просто… - судя по глазам, братец именно это и имел в виду. - Ты не умеешь ездить на лошади по-мужски, ты не умеешь фехтовать, ты… да кто угодно сразу поймет, что ты не унар!
Какой невозможный зануда! Все совсем не так уж и плохо – разве так сложно изображать из себя мужчину? С лошади она как-нибудь не свалится, а по дороге в Олларию непременно научится хорошо держаться в седле. Хуже, что капитан Рут отказался учить ее фехтовать, но на уроках можно будет делать то же, что и все, а в остальном она ничем не уступает брату. Ее не поймают, просто не могут поймать, лишь бы уговорить этого тюфяка!
- Да и вообще, подумай о том что было бы, если тебя поймают, – разорялся братец.
- По крайней мере, мы здорово посмеемся над Дораком.
Минуту Дик хлопал ресницами, пытаясь сообразить в чем заключается шутка над злодеем кардиналом.
- Айрис, ну какая ты у меня еще глупенькая! – наконец улыбнулся братец. Умник нашелся… -Даже если бы ты смогла уехать, тебя тут же хватились бы! Ты же не думаешь, что исчезновение такой хорошенькой девушки пройдет бесследно? – Дик протянул руку поправить ей локон. Она увернулась. - А главное - как я останусь дома, если ты, то есть «я» уеду в Лаик?
- Ничего я не думаю, – игривый тон брата ее порядком разозлил. – Не хватятся, если меня заменят.
Айрис встала и решительно прошлась по комнате.
- Мои платья пока еще придутся в пору. Наверное, – она критически оглядела опешившего брата. - А из волос сделаем шиньон – мне их все равно срезать.
- Чего?.. Ты думаешь, маменька не заметит разницы между тобой и кем-нибудь другим?
Главное теперь - быстрота и натиск.
- Матушка не терпит, когда ей смотрят в глаза. Нужно все время держать очи долу и говорить: «Да, матушка», «Конечно, матушка» и «Вы правы, матушка» и больше ее ничего не волнует. А потом, – Айрис сама удивилась собственной сообразительности, – разве матушке когда-нибудь сможет прийти в голову, что ее дети рядятся в платье друг друга?
- Да Эдит и Дэйдри сразу же поймут, – упрямый как все Окделлы, Дик не сдавался.
Ну что за нужда портить такой хороший план?! Айрис решила бороться до конца. Победного, разумеется.
- Эдит и Дейдри - не ябеды!
- Конечно, они же Окделлы, – согласился брат, слегка утратив пыл.
- Сестер я беру на себя, они еще тебе помогут. Тем более, что я обещала забрать их отсюда, как только выйду замуж.
- А слуги?
- Мы все расскажем Дейзи, потому что без ее помощи не обойтись, а она нас не выдаст. Я обещала и ее забрать с собой, а кроме того она хочет замуж за Нэда.
- И что? – Дик выглядел так, словно уже ничего не понимал.
- А то, что я пойду к матушке и попрошу разрешения для Дэйзи выйти замуж... за Боба. Так что Дэйзи будет за нас. Она меня раздевает и одевает, и помогает мыться… - Ричард беспричинно зарделся как маков цвет, – и всегда поможет советом. Старая Нэн уже почти ничего не видит. Остальные, конечно, может что-нибудь и заподозрят, но будут молчать. Почему? Да потому что никто не решится пойти к матушке с подобным бредом: ее единственный сын носит женское платье.
-Ты что, ВСЕ ЭТО СЕРЬЕЗНО? Матушка, сестры, слуги… а я, значит…
Ричард вдруг застыл, неприлично, как последний простолюдин, распахнув рот.
Кажется, начинается самое трудное. Брат сообразил.
- Погоди.. это что… женское платье… это я, что ли?!! – Ричард задохнулся, краснея и бледнея одновременно, и в результате стал багровым в прелестную белую полосочку. – Если ты - это «я», а я - это «ты», я что, должен стать ДЕВЧОНКОЙ?!!!
- Только понарошку, – фыркнула Айрис и искренне возмутилась: – А что плохого в том, чтобы быть девчонкой?!
Ричард ее не услышал.
- Герцог Окделл! - испустил приглушенный вопль братец. - Потомок Святого Алана, рядится в женское платье! Позор, посмешище для всей Талигойи… Какой ужас! Какое бесчестие! А уж как разозлится маменька!
Дикон воздел широко распахнутые очи к потолку, да так и застыл – олицетворение праведного возмущения. Спустя пять минут Айри взяла «статую» за локоть:
- Ричард?
- Нет.
- Ну, пожалуйста! Ну, братик!
- Нет!
- Ну хочешь, я на колени встану?
- Нет, нет и нет! Ты с ума сошла!
- Это всего на полгода.
Ричард нервно хихикнул и высвободил локоть.
- Ты такой же, как маменька! Для тебя твоя дурацкая «Честь» важнее меня!
- Для меня Честь важнее всего! – заявил Ричард. Напыщенный индюк!
- Для Окделла Честь - это все! – братец декламировал сто раз вдолбленное им в головы. - Окделл всегда держит слово, Окделл не станет служить врагу, Окделл не прикоснется к яду, И главное, – добавил он уже от себя, - Окделл никогда не наденет женского платья!
- «Окделл всегда держит слово!» – передразнила Айрис - А кто только что ныл, что не хочет уезжать из дому, и готов на что угодно, лишь бы остаться?!
-Ты не слушаешь меня! – заорал Дикон.
- Это ты не слушаешь!
-Да! Да, я тебя не слушаю! – Ричард обхватил голову руками и заткнул ладонями уши. Айрис немедленно вцепилась в повелительские руки, пытаясь отодрать их от повелительских ушей. После пары минут боевых действий стороны остались при своих и расцепились, тяжело дыша и весьма недовольные друг-другом.
- Айрис Окделл! Я старше, и я Глава Дома! – начал вещать Ричард голосом выходца которому предложили торговать святой водой. - И я тебе говорю: никогда, ты слышишь, никогда ни один мужчина из рода, избравшего девизом "Тверд и незыблем", не пойдет на подобную позорную, постыдную, гнусную выходку! Мое слово крепче скал, поэтому уймись! Все, разговор окончен, раз и навсегда!
- Ах ты так?
- Так! – Ричард вздернул подбородок и величественно отвернулся.
- Да-а-а?! – протянула Айри зловеще.
- Да! Я скорее умру! – Ричард задрал нос еще выше.
- Очень хорошо…
-
-
26.02.2007 в 16:40- Айри, прекрати… - Ричард уже едва хрипел.
- Не ной, – отмахнулась Айрис, продолжая изо всех сил тянуть за концы шнура.
- Айри, ты меня задушишь…
- Выдохни! – строго скомандовала девушка.
- Я уже все, что можно выдохнул! – жалобно просипел брат.
- Терпи… мы всю… жизнь… так живем. Готово! – Айрис завязала шнуровку корсета, убрала колено со спины разгромленного наголову и покорившегося неизбежному братца, помогла ему встать на ноги и придирчиво осмотрела результат своего труда. Взору предстала молоденькая девушка с короткими волосами, высокая и нескладная, но довольно милая. Правда, она была бы еще симпатичнее, если бы ее платье не было таким коротким, а лицо – таким кислым.
А все-таки, как хорошо, что маменька признает только платья, закрытые до самого горла! Только в следующий раз надо будет подложить что-нибудь спереди.
-Я, кажется, понимаю, почему ты задыхаешься, – Дик ловил ртом воздух, как выхваченная из воды рыбешка.
- Ничего, привыкнешь. А потом Дейзи сделает вставки, – Айрис дышала не менее тяжело. Три часа уговоров, препирательств и приперания братца к стенке дались ей с большим трудом. Ричард возмущался, упирался, взывал к благоразумию и только что не брыкался. Несмотря на всю ее решительность, Дикон вряд ли дал бы себя уговорить, если бы не отчаянное желание остаться дома.
- Какой ужас… - Дик вертел головой, осматривая себя с таким видом, словно по нему ползают сотни могильных червей. – Ужас какой…
Когда ему надоест страдать?
- У меня… ноги мерзнут! – брат капризничал, как маленький.
- Надень чулки.
- Ты все-таки свихнулась. И я тоже.
Айрис вздохнула и решила пока не напоминать братцу об ожидающем его нижнем белье.
- Я еще пожалею об этом… о, как я об этом пожалею! - бубнил Ричард под нос, расхаживая по комнате хромым селезнем: ее туфли были ему отчаянно малы С обувью надо что-то делать..
Закончив с переодеванием брата, Айрис смогла заняться собой: подвернуть слишком длинные для нее рукава рубахи и прикинуть к плечам камзол. Почти впору, ведь его сшили Ричарду еще на четырнадцатилетние, и он уже стал маловат. Айрис стянула волосы в хвостик, подошла к тусклому зеркальцу и пригляделось. На нее смотрел бледный, худой и слегка нескладный мальчишка с решительно закушенной губой и серьезным взглядом серых глаз. Возмущенно сопя, Ричард стянул с себя туфли, прошлепал босыми пятками по холодному полу, стал рядом.
- Ну, посмотри ты в зеркало! – взмолился братец. - Нас же сразу узнают!
- Да, ты прав, – согласилась Айрис с досадой. - Одного из нас можно принять за другого, если другого нет рядом. А потом к твоему виду привыкнут. Но завтра нас точно поймают.
- Слава Создателю! Поняла наконец-то!) Помоги мне от этого избавится… - Ричард начал крутиться на месте, словно щенок в погоне за хвостом, не в силах сообразить, как стянуть с себя ненавистное платье.
- Не мешай… - отмахнулась сестра, - я думаю. Пчелы!
- Что – пчелы? – Дик замер на месте.
- Нас искусают пчелы. Дикие. Я, кажется, как раз видела их гнездо у Караульной башни – Айрис сглотнула. Толстую повариху Мэри, которую тоже донимали приступы удушья, однажды ужалила оса. В горло. Шея женщины распухла как подушка, и Мэри умерла от удушья. Рисковать было очень страшно, но если такова плата за свободу, она ее заплатит.
- Рано утром мы выйдем прогуляться, и на нас нападут пчелы.
- Зачем??? – Дикон скоро начнет от нее шарахаться, как от выходца.
- Затем, что человека, чье лицо искусали пчелы, родная мать не узнает.
Айрис отвернулась от зеркала. Она чувствовала себя смертельно уставшей. Волнение и долгие уговоры не прошли даром. Снова накатила знакомая муть, в глазах потемнело. И тут брат чуть все не испортил, предприняв последнюю, отчаянную попытку взбунтоваться.
- Нет, Айри! – Дикон шагнул к ней, схватил за плечи, развернул. – Я тебя никуда не отпущу. Я только сейчас подумал, – брат зарделся, словно ему стало стыдно. – Наши враги, Дорак, если ты вместо меня... - Дик сбился, – в общем, если с тобой что-нибудь случится, я себе не прощу.
- Ричард, пожалуйста, пойми, наконец: я умираю здесь!
- Не смей так говорить!
- Тебе напомнить, сколько человек в Надоре уже умерло от этой хвори?
- Да все обойдется… - залепетал братец.
- Ничего не обойдется! Если я не уеду отсюда, каждый следующий приступ может стать… - Айрис не закончила фразы, побелела, схватилась за горло и начала медленно оседать на пол. Ричард подхватил сестру и, путаясь в платье, потащил к кровати.
…Когда она открыла глаза, брат сидел рядом и держал ее за руку. Бледный, перепуганный, со слезами в глазах. Позвать на помощь он, к счастью, не сообразил или не решился.
- Айри, сестренка, ты как??
- Уже нормально… – прошептала девушка и приподняла голову.
Облегчение в глазах брата немедленно сменилось недовольством:
- Ты…ты это специально?
- Не говори ерунды. Теперь ты убедился, что ты спасаешь мне жизнь?
- Но тебя будут обижать…- захлопал ресницами брат.
- Потом приедешь ты, вызовешь всех моих обидчиков на дуэль и убьешь.
- Да? – неуверенно вопросил Ричард и замолчал. Похоже, идея ему понравилась, и братец немедленно потонул в дюжине воображаемых дуэлей. В душу Айрис кошачьими когтями вцепилась совесть. Ей стало едва ли не хуже чем во время приступа: ведь брату придется на полгода забыть о шпаге, да и вообще – он же еще не представляет, какая «веселенькая» жизнь его ждет. Мерзко удирать из постылой клетки за чужой счет! Девушка упрямо тряхнула головой. Ничего, это ненадолго. Она обязательно вытащит его из этой дыры, и найдет ему самого лучшего учителя фехтования во всем Талиге! И Эдит с Дейдри тоже вытащит и заберет с собой, потому что пока тут заправляет матушка, домой она не вернется.
...Осень 397 гола круга Скал выдалась щедрой на освежающие дожди и пушистые облака, похожие на удивительные создания из сказок старой нянюшки. Чистый и свежий воздух ласкал привыкшую к пыли и сырости грудь. На проселках притерпевшийся к новому хозяину Баловник весело месил черную густую грязь, до тех пор, пока всадники не выбрались на широкий и удобный столичный тракт. Нарядные доброжелательные путники, гордые красавцы кони и забавные мулы, черная, напитанная влагой земля, похожие на червонное золото листья на мокрых деревьях, трубящие в низком небе журавли — все это делало окрестности Олларии куда прекраснее, чем описания самых искусных трубадуров. Непоседы, покинувшие свои дома, пели песни и обменивались приветствиями и шутками, чего уж говорить о той, что не оставила позади ничего хорошего. И пусть летом солнце ярче и трава зеленее, этой восхитительной, совершенно особенной осенью самые безнадежные и безумные мечтания казались возможными и достижимыми. Неудивительно, что пятнадцатилетняя Айрис Окделл смотрела на огромный, раскинувшейся перед ней мир сияющими, полными восторга глазами...
-
-
26.02.2007 в 19:38Блейд!
-
-
26.02.2007 в 19:43-
-
26.02.2007 в 20:21Спасибо, Эр. Балуете нас
-
-
26.02.2007 в 20:46Нет слов , просто изумительно!
-
-
26.02.2007 в 20:56-
-
26.02.2007 в 21:19-
-
26.02.2007 в 21:51-
-
26.02.2007 в 23:05*злорадно потираю лапки*
-
-
26.02.2007 в 23:20Ты пишешь слэш?!
-
-
27.02.2007 в 00:01-
-
27.02.2007 в 00:14увлекалсявосхищался именно МТА.Или может это продолжение игры "я - Ричард Окделл", написанное самим Диконом от имени Айрис...
Эр Блэйд, мое искреннее восхищение!
-
-
27.02.2007 в 00:22-
-
27.02.2007 в 01:11-
-
27.02.2007 в 01:28-
-
27.02.2007 в 04:00-
-
27.02.2007 в 04:35*вздох* Жаль, что книжная Айри не провернула такую аферу. Было бы интересно посмотреть.
-
-
27.02.2007 в 04:49Бедный старый больной человек.
Р
-
-
27.02.2007 в 07:19Ох, не удержалась. Еще раз - это потрясающе! И все бы получилось - я ничем не помогала...
RodentusAustralis
Бедный старый больной человек.
Ага, с больным сердцем... этак же и до кондратия недалеко...
-
-
27.02.2007 в 07:23-
-
27.02.2007 в 09:50-
-
27.02.2007 в 13:43Нет, что, правда - продолжения не будет ? ???
Кошка
-
-
27.02.2007 в 16:48-
-
03.03.2007 в 02:45Конечно, жаль... Но тогда кто же будет так доверчиво слушать "эра Августа"? Этак, мы и в самом деле получим версию: "Эр Август, вы - ызарг". И - в нос. Как Рокэ научил...
"Бедный старый больной человек"...
Тут же прода так и просится!!!
Ага!..
-
-
28.03.2007 в 13:17"Мой мальчик, ты твердил мне много раз, что я всех женщин для тебя дороже" (С) Герцог Орсино (Шекспир "Двенадцатая ночь")
А вообще-то забавно. Чувствуется благородное безумие.
Ортанс